О правилах жизни с подростком

Посмотреть запись лекции «Чёртовы скандалы» психолога Никиты Карпова можно в видеоархиве «Прямой речи».

➤ Нормативные проявления подросткового возраста похожи на симптоматику психопатии. Так что на вопрос «нормальный ли он вообще?» чаще всего ответ «да, нормальный. Нормальный ПОДРОСТОК».

➤ Половая система запускает изменения, в том числе происходит буря гормонов. Гормоны начинают управлять развитием зон мозга. В частности, перестраивается лимбическая система, поэтому в 11-13 лет беда с эмоциональной регуляцией: никогда в жизни мы больше так много и так ярко переживать не будем. Есть исследование, которое показало: примерно в 12 лет настолько сбоит распознавание эмоций, что нейтральное выражение лица родителей воспринимается как агрессивное. Мы пришли спросить «милый, как дела?», а он считал: «я тебя сейчас сожру!» — и отреагировал соответствующе.

➤ Всем подросткам свойственны сложности с самооценкой и с уверенностью в себе. Самооценка малыша зависит полностью от того, что мы, родители, ему говорим и как относимся. У ребенка постарше появляются другие значимые взрослые: воспитательница, учительница начальных классов: для них ребенок хочет быть хорошим. В средней школе мнение родителей задвигается в дальний угол и самооценка неистово зависит от сверстников: как они на меня реагируют, так я о себе и думаю. А в старшем подростковом возрасте — по идее — самооценка должна зависеть от моих навыков и результатов. Но очень часто оценку сверстников подросток тащит и дальше.

➤ Мы бьемся об подростка нашими же углами, нашими же сложностями. И подростки часто выступают как наша теневая сторона: они вытаскивают на свет всё, что мы долго пытались в себе закопать. Чем более зрелый и спокойный родитель, тем легче ему с подростком.

➤ Психологическая задача подростка — почувствовать себя отдельным существом. А сознание прекрасно видит, что оно полностью зависимо: его кормят, поят, одевают, оплачивают интернет. Отсюда — мощный диссонанс между психическим устремлением и сознательным выбором. Подросток как заложник. Это состояние создает много гнева — на себя и на родителей, которые «насильно» кормят, поят и т.д. Родителям тоже в это время нужно пройти сепарацию.

➤ Психологически отделяться от другого умеют даже не все взрослые. Поэтому у подростка появляется идея: от врага отделиться проще всего. И начинаются конфликты, несогласие и т.д. — иногда совсем на ровном месте. Любая система правил идет в топку, потому что все взрослые — идиоты, которые напридумывали эти правила. Правилам не надо соответствовать, иначе «я не взрослый». Подростком придумываются свои правила. И иногда правила нарушаются только для того, чтобы их нарушить.

➤ Да, с родителями подросток не церемонится. Но эволюция-то понимает, что в одиночку это чудо не выживет. Ему нужно на кого-то смотреть, с кого-то рисовать модель, с кем-то сверяться. В нашем детстве было проще: во дворовой компании были ребята постарше, которые пришли из армии и на мотике с «беломором» разъезжают по дворам. Сейчас это место заняли блогеры, медийные персонажи.

➤ В подростковом возрасте расширяется ролевой репертуар: появляется внутренний и внешний мир, появляется коммуникативная гибкость (когда дома я один, а в школе другой), присоединение к разнообразным субкультурам, фанклубам. Одежда — через нее исследуют: а как мне в этом, а как на меня такого реагируют? Родителям тут можно интересоваться, обсуждать, но не спорить о содержании. Большинство подростков — ницшеанцы. Они, конечно, не знают Ницше. Но их принцип таков: жизнь — тлен, ничего хорошего уже не будет и ничем ты мне не поможешь.

➤ Подросткам важно найти тех, кто их примет, станет их «кругом», референтной группой. «Мне очень нужно общаться, даже если не приняли, рядом просто быть — за это душу продам». У всех потребность разная, кому-то нужно больше, кому-то меньше, но всем — надо. И только частично подростки могут замещать это онлайном, как ни странно. Появляется групповое сознание: я буду делать то, что делают они. Для родителей это риск, потому что важно, в какую среду ребенок попадет. На среду мы можем как раз повлиять: это даже наша обязанность как родителей.

➤ В 11-13 лет идет набор коммуникативного опыта. Отношения разные, в них нет глубины, но все они складываются на основе общих интересов: «нам есть, что обсудить». Для дошкольников друг — тот, с кем мы играли. В младшем подростковом возрасте уже важен контент — то, что они между собой обсуждают. Бывают дети, которые как будто старше своих сверстников: им не интересен тикток, зато интересно, например, авиамоделирование. Им ужасно сложно, потому что не с кем состыковаться по интересам. Они как белые вороны. И тут роль родителей — помочь найти подходящую среду. В 14-17 лет уже появляется глубина отношений, уже важен совместный опыт, важно доверие. Беда в том, что не всем удается пережить предыдущий период.

➤ В старшем подростничестве уже появляется самоопределение. Но этот паззл собирается частями. Потому что до этого была картинка из 7 деталей «Маша и медведь». А потом раз! — и кто-то туда же высыпал еще паззл с дементорами на 700 деталей. И как разобрать, где что? У подростков не очень развиты навыки рефлексии, нет систематического думания о том, какой я. Переживаний много — системы никакой.

➤ Выжить с подростком поможет один лайфхак. Всё, что мы хотим от подростка, нужно на две части поделить. С точки зрения биологии нужно, чтобы потомство дожило до полового созревания: желательно также, чтобы у него хватало навыков выживать дальше, обеспечивать себя. Главная задача родителя, связанная со здоровьем и безопасностью: научить ребенка этому. Все остальные задачи — чтобы он был красивый, чтобы хорошо зарабатывал, чтобы удачно женился — это только наши «хотелки», которые не определяют выживание. А родители обычно путают, и если ребенок перестал регулярно чистить зубы, ведут себя так, будто он сейчас коньки отбросит. Понимание, что есть необходимость, а что — «хотелка», поможет вам кучу нервов сохранить.

➤ Любимая фраза многих взрослых — «должен же уже…». Такой здоровенный, должен же уже понимать, знать, ценить… Но не нужно путать «умного» и «взрослого». У многих подростков все в порядке с интеллектом. А еще они смотрят тиктоки психологов, умеют «умно» говорить — «по-взрослому». И мы начинаем ожидать от них взрослости. Это ошибка. К ним важно относиться как ко взрослым. Но при этом понимать, что пока этого рано ждать: они еще ничего не «должны».

➤ Подросток — отдельный человек. То, что он делает, бьет по нам. С этим родителям непросто справиться. Мы продолжаем заботиться, значит, они — часть нас. Но нужно отделять. Пока дичь творит наша правая рука — это ужас-ужас, а если это чужая рука — окей, это не моя проблема.

➤ С подростками мы влияем на очень малое количество вещей. Во-первых, на свое состояние и поведение. Во-вторых, на наши с ним отношения. Третье — количество благ. Остальное — косвенное влияние. Адекватная позиция взрослого: не пытаться влиять там, где мы не можем повлиять, потому что это закончится плохо.

➤ Подростковый возраст — это время, когда можно прекратить воспитывать и начать заниматься своими делами. Воспитывать подростка — это как пытаться напоить кирпич водой. Годам к 12 мы уже воспитали в них всё, что могли. Все ценности и навыки посильно передали. И теперь энергию, которую мы пытаемся потратить на «воспитание подростка», направить на себя, чтобы чувствовать себя более удовлетворенным, чтобы было больше энергии, чтобы стать интереснее как личность (в том числе, интереснее самому подростку). Еще ни одна жизнь подростка не пострадала от того, что он не сделал уроки, когда вы пришли усталые с работы и из ваших последних сил заставляли его что-то почитать. Эти родительские жертвы не нужны никому. Есть риск потратить остатки энергии и не добиться ничего, кроме конфликта.

➤ Наша задача — меньше транслировать и побольше помогать подростку формулировать самому. Больше слушать, чем говорить. Задавать вопросы, выдавать меньше готовых ответов. Ему нужно свое мышление и навык выбора.

Поделиться: